Русские танки еще в 1943 году почти добрались до Гитлера и очень его испугали. А дело было так. 1943 год начался прекрасными новостями — Красная армия мертвым узлом затянула "удавку на шее" 6-й немецкой армии, окруженной в Сталинграде. Хотя немцев оказалось значительно больше, чем докладывала разведка, "сталинградский котел сварил" их всех.
В это же время войска Сталинградского и Юго-Западного фронтов без передышки начали наступательную операцию по освобождению Харькова, Донбасса и выходу к Днепру. Танковый корпус под командованием Павлова, входивший в состав Юго-Западного фронта, 11 февраля получил задачу: совершить марш в район Павлограда (Днепропетровская область), войти в прорыв и, отрезав пути отхода донбасской группировке противника, уничтожить ее. К 19 февраля корпус вышел к Запорожью, направив острие удара на расположенный на окраине города аэродром.
17 февраля Павлов докладывал командующему Юго-Западным фронтом: «Корпус сосредоточился на Лозовой. Горючего нет…» Докладывал и о недостатке боеприпасов. Можно ли было этих накладок избежать? Вряд ли: прорыв корпуса Павлова был рекордный, за весь период осенне-зимней кампании 1942-1943 годов так далеко в тыл врага не заходила ни одна часть Красной армии — никакие снабженцы поспеть тут не могли.
И не знали русские танкисты, что находятся в 10 километрах от ненавистного Гитлера. Об этом стало известно только после рассекречивания материалов, находящихся в архиве ФСБ. Вот какие показания дал генерал-лейтенант вермахта Рейнера Штагеля.
Авторитетное свидетельство
«Ночью 20 февраля 1943 года мне позвонила секретарша начальника генерального штаба люфтваффе Ешоннека и сообщила, что по приказу Ешоннека я с небольшим багажом должен немедленно вылететь в Винницу.
Ставка Гитлера была расположена в лесу, примерно в 10 км от города. В отличие от восточнопрусской ставки "Вольфшанце" с ее бункерами и дотами, ставка в Виннице носила временный характер; все помещения были деревянными, правда, прекрасно замаскированными под окружающую местность. Здесь произошла встреча с Гитлером…
Стоя за столом, на котором лежала карта, как я разглядел, карта района Запорожья, Гитлер в каком-то сильном возбуждении, причина которого была мне объяснена позже, обратился ко мне с потоком отрывистых, беспорядочных указаний: «Назначаю вас начальником обороны района Запорожья. Хорошо, что вы приехали, мои генералы ничего не смыслят ни в экономике, ни в политике. Один из них чуть не проиграл Прибалтику. Так вот, Запорожье очень важно. Это днепровская плотина, марганцевые рудники. Марганец мне нужен для пушек. Без пушек даже я не могу выиграть войны с большевиками. Они (кивок в сторону притихших генералов) не хотят этого понимать. Организуйте несокрушимую оборону, не забудьте об особом значении аэродрома, так как это единственный приличный аэродром, оставшийся в нашем распоряжении на этом участке».
…Прием был окончен. Четверть часа спустя я имел интересную беседу с Цейтцлером (в это время — начальник генерального штаба сухопутных войск вермахта) в офицерской столовой. Во время этой беседы Цейтцлер объяснил мне причину необычайного возбуждения Гитлера. Причиной чрезвычайного возбуждения Гитлера, как оказалось, было не опасение потерять марганцевые рудники. Фюрер был перепуган до смерти, ибо накануне, как мне рассказал Цейтцлер, Гитлер чуть было не попал в качестве трофея в руки советских танкистов. Дело в том, что 20 февраля 1943 года русские прорвали фронт, и одной танковой колонне удалось прорваться в район Запорожья, куда накануне приехал Гитлер для встречи с Манштейном. Самолет Гитлера был на том самом аэродроме, о важности которого мне толковал фюрер. Русские танкисты были в 5 километрах от аэродрома, когда им преградил путь немецкий бронепоезд с зенитными установками. Одновременно с аэродрома были подняты самолеты прикрытия.
Русские танки удалось задержать, и поздно вечером Гитлер на своем самолете с эскортом истребителей вылетел в Винницу. Гитлер был охвачен паникой. Достаточно сказать, что за всю последующую кампанию он ни разу не выезжал за пределы Германии, если не считать прилета на 2 часа в Запорожье месяц спустя. Но тогда фронт был в известной мере стабилизирован, а район Запорожья я укрепил по всем рецептам немецкой фортификации».
Протокол был составлен через 6 лет после окончания войны, но эти свидетельские показания не только авторитетны, но и сенсационны: атака 25-го танкового корпуса генерала Павлова напугала самого Гитлер. Не менее поразительно и другое: почему об этом эпизоде до сих пор так мало писали?
Может быть дело в том, что и судьба рейда 25 танкового корпуса, да и всего слишком поспешного наступления на Харьков, достаточно печальны. Сегодня известно: после шока, полученного в Запорожье, Гитлер повелел Манштейну «стереть» русских танкистов, которые посмели ему угрожать. Генерал-фельдмаршал приказ исполнил: он разгромил не только 25-й танковый корпус Павлова, но и всю 6-ю армию, в которую тот входил, сумел перейти в наступление и снова захватить Харьков. Комкор Павлов был ранен и попал в плен. Немцы нанесли контрудар 23 февраля, в День Красной армии и флота, тем горше было осознавать их преимущество в силах и средствах.